Литература
Некоторые замечания по случаю свадьбы детей Цадиков, совершившейся в Разивилове, июля 29-го 1859 г.
Современный вопрос об успехах цивилизации составляет почти всеобщее, главное стремление к действительному ее приближению к цели желаемого совершенства. В этой возвышенной мысли заключается много утешительного для каждого, кто только имеет чувства, восприимчивый ум ко всему прекрасному и благородному, кто только успел сорвать с себя грубую оболочку необразования и приготовить себя к этому исполинскому шагу, которым нынешнее поколение приступает к решению великой задачи, составляющей всеобщий анализ просвещенного нашего времени.
Не входя в многосложное подтвержденное многими историческими фактами и тому подобными доказательствами рассуждение, ссылаясь только на практический взгляд, хочу сказать несколько слов о предмете, имеющем тесную связь с вышесказанными словами:
Судя по успехам, просвещение должно было бы проникнуть и в самые темные места, тем более, что и со стороны нашего Правительства приложены все возможные старания, не щадя огромных своих трудов во всех отношениях, чтобы сблизить наш народ с тем общим любознанием, составляющим черту народной образованности. И велики были успехи. Стоит только взглянуть за каких нибудь десять лет назад, когда в народе нашем царствовала еще глубокая ночь, северный холод обаял все сердца, нигде ни одной искры, ни одного чувства любви к наукам; какой-то закоснелый фанатизм, заразивший своим прикосновением даже тех, коим по счастливому случаю удалось заглянуть в светлую сферу. Теперь какой простор, какое приволье душе и сердцу! Уничтожены все препятствия, переломлены все оковы, в коих тяготились благороднейшие побуждения души и сердца. Если в других землях встречаем более успехов относительно преобразования народа нашего, где реформа сего рода совершается уже довольно долго, то не тем ли более должны гордиться и мы, что с помощью благоприятных обстоятельств и хорошего направления в Боге почившего великодушного и просвещенного ГОСУДАРЯ нашего достигли мы в короткое время к той цели — и более по проложенной уже дороге к ней приближаемся. И что еще предстоит нам? Какая счастливая, блистательная будущность ожидает нас в настоящее время, когда ныне Блаженно-Царствующий Монарх с истинным Европейским просвещением и человеколюбивою деятельностью, дает нам к тому все средства, отдаляя все препятствия, удержавшие надлежащий успех к образованию.
И в самом деле, нет отраднее и утешительнее этой высокой мысли на сколько мы опередили наших предшественников! Недавно еще редко было найти в числе наших единоверцев человека со светлым образованным умом, который бы вполне оценил достоинство и пользу образования в юном поколении, который был бы проникнут необходимостью этого рода зданий, в которым встречали много препятствий со стороны собственных наших собратьев, питавших по какому-то тайному предубеждению ненависть ко всему тому, что только могло относиться к слову: просвещение. Все систематическое учение состояло в толковании Талмуда. Талмудисты в свое время были мужи с образованием — великие, но Цадики, или сильно увлеченные фанатизмом, теряясь в лабиринте толкований, стараются скрыть все под мантиею сомнительного понятия и какой-то таинственной мистификации - и не без причины. - Стремление их состояло и состоит в том, чтобы удержать народ в суеверном понятии, не допускать ничего такого, что могло бы прояснить ум его — и по той же причине строго запрещали изучение Европейских языков, посвящение себя наукам. Убедительным тому примером может служить то, что все секты нак называемых Хасидимов не допускают изучения известных творений великого бессмертного Маимонида, как напр: его Метафизика и некоторые другие, а также творений не менее знаменитого Мендельзона, напр. Коментарь его на библию и книги пророков и тому подобное, считая это несовместным с истинною набожностью. Но все это было прежде, а теперь? Хотя и в нынешнем 19 веке встречаем места, где все еще неподвижно, но это редко — и в общем итоге довольно успехов; мы можем с неподдельною похвалою отозваться о некоторых известных и отличившихся своими дарованиями писателях из числа наших единоверцев во всех родах поэзии, как часто еврейского языка (hebraeish) так и других Европейских.
Большое влияние между введенным преобразованием имел самый костюм. Конечно, нужно было бороться с довольно сильной и упорною настойчивостью, навыком к предрассудкам, но успех был удачный. В новой реформе, хотя внешней, так сказать, односторонней, они, сбросив с себя полуазиатский и польский свой костюм, - хотя с довольно горькими чувствами и сожалением, чувствовали себя как бы преобразованными. Мало помалу свыкшись, вместе с тем развивался в них и вкус; впоследствии возникли и училища для воспитания еврейского юношества исключительно; из этих училищ вышло довольно способных молодых людей — и те самые отцы, которые прежде и знать не хотели, что такое образование, сами спешили отдать своего сына в этот новый храм.
Среди всей этой прекрасной декорации неприятно, кажется встречать предметы, возбуждающие истинно противные чувства и составляющие разительный контраст с новою возникшею переменою. Правду сказать, мы не можем прямо отнести вину в этом отношении слабым успехам, или еще совершенно не установившемуся образованию. Во всякое время фанатизм, глубоко укоренившийся, как отдаленные отголоски землетрясения, отзывается зловещим своим звуком, нас поражающим. Разумеется это больно и грустно, но должно уступать законам необходимости.
(Оконч. впредь).
