Архів старих газет; Архив старых газет

(Киевский телеграф №27 1862 года).

Письмо г. Блейхманна к образованным евреям г. Бердичева, от 4 апреля сего года, помещенное в 27№ «Киевского телеграфа», прочитано было с невозмутимым равнодушием всеми членами нашего общества, даже достопочтенными распорядителями по устройству госпиталя, которых автор, не зная ни лично, ни заслуг их, обрисовал такими черными красками.

Так как из всего очевидно, что он совершенно несведущ с распоряжениями и устройством нашего общества, а из семи попечителей знает лично только двух, то да послужит ему следующее к уразумению.

Бердичевское еврейское общество, убедившись гораздо прежде в необходимости хорошего госпиталя для своих бедных единоверцев, избрало из своей среды на одном из своих добровольных, без всякого внешнего побуждения собраний, 5 июня 1836 года 6 почетнейших и богатейших лиц и вполне убежденное в их правдивости и неутомимой деятельности для всеобщего блага, предоставило им полную свободу в выборе средств и путей, чтобы собрать капитал для устранения того недостатка: и действительно избранные гг. банкиры: М. Л. Райцис, Давид Манзон, Х. Эфруси, потомственный почетный гражданин Иосиф Гальперин, И. Л. Каминке и Исай Горовиц не только почетнейшие в г. Бердичеве, но и пользующиеся всеобщим уважением везде и известные за границей в торговом мире таковыми же. Конечно, против того выбора автор вышеупомянутого письма не может ничего дурного сказать потому, что они доверие общества оправдали самым блестящим образом, а именно: сделав сами огромные, целыми тысячами, денежные пожертвования и приохотив к тому же и других, они с общего согласия положили самый ничтожный, никому не обременительный налог на каширное мясо и внесли образовавшийся довольно значительный капитал в приказ общественного призрения для приращения процентов. В течение 25 лет капитал с процентами вместе с ежегодными пожертвованиями и доходами увеличился до 110 000 рублей серебром. Между тем в течение времени г. Х. Эфруси переселился на жительство в Одессу, а некоторые из них ко всеобщему прискорбию перешли в жизнь вечную; а потому общество опять собралось 31 мая 1861 года и решило: 1) заявить всем прежним гг. попечителям свою искреннюю благодарность и полную признательность за их огромные труды и оказанные услуги; 2) недостающих попечителей дополнить другими не менее почетными членами из своей среды и 3) вручило этому новому комитету из 7 попечителей (*) неограниченное право над тем капиталом, чтобы или выстроить новое, или купить готовое здание для превращения его в госпиталь, и спросить разрешения начальства, открыть необходимую аптеку, пригласить врачей по своему усмотрению, избрать себе из среды общества по собственному желанию помощников или распорядителей и, в своей полной доверенности к ним, общество обязалось притом никогда не требовать отчета ни об употребленной сумме, ни об их образе действия.

О результатах этих двух собраний составлены в свое время общественные приговоры, которые потом были заявлены и утверждены начальством.

Вслед за тем, после предварительного совещания всего комитета с тремя опытнейшими врачами: г. Трахтенбергом, г. городовым врачем А. Малеком и г. Ротенбергом, куплен был с разрешения начальства бывший дворец кн. Радзивилла и смежный с ним дом купца Либбе, для превращения в госпиталь, что даже по мнению г. Блейхманна, приписывающего себе неизвестно почему такой сильный и неопровержимый авторитет, очень удобно исполнить. Теперь только необходимо было много времени, трудов и самоотвержения, чтобы приготовить все необходимое для устройства госпиталя и чтобы позаботиться потом о малейших его потребностях. Для этого гг. попечители избрали себе в помощь распорядителями 3 дельных и благонадежных купцов, из которых один уже более 20 лет без всякого интереса, а только из участия к своим страждущим собратьям, служит как ревностный и безукоризненный распорядитель в здешней старой еврейской больнице; другие два, имея, при их обширной торговле, много опытности и случай побывать в разных городах как в России, так и за границей, присматривались внимательно к устройству госпиталей. Все они с давних времен известны всем по их любви к порядку, честности, бескорыстию и деятельности для всеобщего блага. На бывших почти еженедельно совещаниях гг. попечителей с этими 3 распорядителями и многими другими здешними первостатейными купцами о разных общественных интересах решено было единогласно: 1) чтобы распорядители занялись приготовлением всех необходимых вещей как-то: кроватей, столов, шкафчиков, тюфяков, подушек, разного белья, посуды и проч. 2) выстроить под руководством опытного архитектора кухню, кладовую, цейхгауз и баню; особенное отделение для сифилитиков и отдельные комнаты для умерших, и 3) по окончании всех работ и по приготовлении всех необходимых вещей пригласить всех без исключения врачей г. Бердичева: гражданских, военных и вольнопрактикующих и вполне поручить им внутреннее устройство госпиталя, чтобы потом в самом благоустроенном виде передать его в полное управление 2 назначенным с общего единодушного согласия врачей.

Теперь посмотрим: как оправдали наши почтенные гг. распорядители оказанное им доверие, и действительно ли они заслуживают такой укор со стороны своего единоверца?

Желая заказать напр. железные кровати для будущего госпиталя, они пригласили 3 лучших мастеров и поручили каждому из них сделать на пробу одну кровать, не отступая ни на волос от 23 пункта приложения к 276 статье устава строительного больниц. Таким образом вызвана была большая конкуренция, как в отношении старательной отделки, а также цены на все 100 кроватей, которые по отзывам знатоков сделаны превосходно и совсем не дорого.

Точно таким же образом, руководствуясь во всем правилами устава строительного больниц, сделаны и столы, и шкафчики, и проч.

Для приготовления необходимого белья они выпросили себе в здешнем военном госпитале и в городской больнице образцы рубах, подштанников, простыней, одеял, подушек, тюфяков, чулок, колпаков и проч., - купили в Москве большую партию полотна, гораздо лучшего качества, но как можно дешевле, как опытные и дельные купцы, и пригласили, правда не г. доктора Блейхманна (**), а такого портного, который всю жизнь свою шьет белье только для казенных госпиталей.

Посуда оловянная уже вся готова и сделана по новым образцам, полученным в этом году в здешнем военном госпитале.

Все, что уже успели приготовить, выставлено в залах будущего нашего госпиталя, и тысячи людей всех сословий и наций видели все это и выражали только свое одобрение; а гг. попечители в присутствии приглашенных для осмотра и совещания 3 медиков: гг. Трахтенбурга, Ротенберга и Эйнгорна изъявили нашим почтенным распорядителям свою благодарность за их очевидную бережливость общественных денег, удивительную ревность, добросовестность и точность выполнения всего по предписанным правительством правилам. И вот, за их огромные труды в ущерб собственным интересам, эти 3 почтенные особы не заслуженно обижены вышеозначенным памфлетом доктора медицины и их же единоверцем Яковом Блейхманном публично оскорблены за то только, что его никто не пожелал иметь главным врачом.

Впрочем из его вышеозначенного письма, а в особенности из его 2 писем к попечителям слишком очевидно, что под личиною общего блага проглядывает собственный интерес.

4 декабря 1861 года г. Блейхманн послал к попечителям два немецких, в своем роде образцовых письма, в которых он, величая их высокоблагородными, на 6 страницах объяснял им, что только он один в состоянии занять место главного врача, и высчитал им такие необходимые свои качества, которыми по его же мнению в состоянии только он один обладать.

Известно, чем пахнет самохвальство.

Наши гг. попечители, при их огромных оборотах и сношениях с разными лицами, достаточно опытны в выборе приличных каждому делу деловых людей, родившись и постоянно живя в Бердичеве, и хорошо зная каждое лицо в обществе, заслуживают, кажется, больше доверия в выборе распорядителей, чем г. Блейхманн, который в течение своего кратковременного здесь пребывания ни на чем не показал на деле своей гениальности, а своим грубым характером, говорят, поставил себя в такие отношения к своим товарищам, нашим всеми уважаемым медикам, что никто из них не хочет иметь с ним консилиума у больных.

В письме же своем, к образованным евреям г. Бердичева, он превзошел самого себя! Своим воззванием к ним он хотел разделить наше мирно-живущее общество на две враждебные партии. - Спрашивается: какие могли быть от этого последствия? - Кажется, обе партии были бы только в проигрыше, а наши страждущие единоверцы, вследствие раздоров, ничуть не были бы лучше обеспечены. Да, правда! Г. Блейхманн надеется добиться этим путем своей цели! Мы же, напротив, полагаем, что наши образованные единоверцы должны считать священной обязанностью - поселять между своими разномыслящими братьями не раздор и несогласие, а спокойствие, мир и братское единодушие.

Г. Блейхманн сам говорит еще и начало не делано; на каком же основании решился он заблаговременно охуждать действия кого бы то ни было? И не было бы умнее с его стороны подождать немного, когда устроится хоть какой-нибудь госпиталь и тогда, нашедши в нем какие-нибудь недостатки или злоупотребления, обнародовать их, как благовоспитанному человеку? Не есть ли это поступок, обнаруживающий не высшую, а низшую степень невежества и грубости нрава? И в самом деле: как может еврей пишущий к евреям же так выражаться: ваших страждущих собратий или невеж-евреев? (***)

Более всего удивительно, что он надеется (разумеется, если его сделают главным врачем) со временем образовать хороших врачей из евреев. Да он-то кто такой? Профессор или так медицинская знаменитость? В чем его заслуги?

Говорят, что он на днях едет в заарендованное им местечко Коростышев - лечить больных холодною водою; по возвращении из Коростышева убедится, что сильно ошибся в своих единоверцах, и что они без его помощи сумеют устроить госпиталь, которым все останутся совершенно довольны.

В заключение мы можем только дать совет оставить свои мечты и предположения, потому что они несовместны с высоким призванием врача, если он действительно хочет быть полезным себе, своим ближним и отечеству.

Г. Бердичев, 7 мая 1862 года.

М. З. Л.

*) Эти семь попечителей суть: потомств. почетн. гражданин Иосиф Гальперин, Исай Горовиц, Леон Френкель, М. И. Ходоров, Герман Каменке, Самсон Манзон и Вольф Лифшиц.

**) Что автор хотел этим сказать?! Ред.

***) Большая разница в значении между выражениями: невеж-евреев и евреев-невеж.

Примечания. Мудрое изречение Соломона гласит: «если увидишь человека, воображающего себя мудрецом, то на него меньше надейся чем на глупца». Притч. Солом. XXVI, 12.