Письмо из Каменца-Подольска
(От корреспондента "Киевского телеграфа".)
12-го ноября 1862 года.
Я обещал сообщать сведения о нашей общественной жизни, но их, как в провинции вообще, очень мало, - в особенности общеинтересных, более по причине ненормального в настоящее время состояния некоторой части нашего общества, неизбежной в таком случае дисгармонии и расстройства обычного хода дел, - признаюсь, я не знал о чем писать и выжидал более благоприятного времени, имея в виду предстоявший съезд помещиков на дворянские выборы, но ...
Между тем в №80 "Киевского телеграфа" появилась статья под заглавием "Дворянские выборы в Подольской губернии".
В статье этой, между прочим, сказано, что съезд помещиков в Каменец-Подольск по случаю дворянских выборов был многочисленный, но можно ли было назвать его многочисленным, когда собрание помещиков далеко не доходило до 300-т человек, тогда как в прошедшие выборы прошлых годов собиралось обыкновенно от 600-800 и более дворян?!
Далее в этой же корреспонденции сообщается список избранных на тех выборах гг. уездных предводителей дворянства.
Вот как это было.
Дворянские выборы у нас в Каменце действительно были открыты г. начальником губернии (Рудольфом Ивановичем Брауншвейгом) 16 прошлого сентября, но дворяне, вместо того, чтобы приступить к исполнению прямой обязанности своей по избранию должностных лиц, занялись обсуждением заранее приготовленного противозаконного адреса (*) государю императору, заставляя подписывать его всех собравшихся на выборы дворян.
Г. начальник губернии, узнав об этом, старался отклонить дворян от составления этого адреса, но, несмотря на его увещевания, дворяне подписали упомянутый адрес и отправили его к г. министру внутренних дел.
Следствием этого было то, что по распоряжению высшего начальства выборы признались недействительными и их закрыли 22 сентября. К вечеру того же дня все почти дворяне (это буквально) оставили город.
Но дело тем не кончилось.
По высочайшему повелению все предводители дворянства преданы суду правительствующего сената и сами они лично потребованы и отправлены в С.-Петербург; на места же их повелено назначить от короны.
На этом основании назначены и вступили в отправление должностей уездных предводителей, уездов: Ушицкого - действ. стат. сов. Местмахер, Могилевского - помещик Чернышев, Ямпольского - помещик тит. сов. Веляев, Балтского - генерал-майор Куликовский, Брацлавского - действ. стат. сов. Абаза, Литического - граф Михаил Марков, Литинского - генерал-майор Лидерс, и губернского предводителя - граф Аркадий Ираклич Марков.
В той же статейке "Киевского телеграфа" говорится, что радушно был встречен помещик Роман Сангушко помещиками Подольской губернии в зале дворянского собрания через еврейскую депутацию в городе, и что евреями была также выслана депутация к г. Червинскому с просьбою остаться (каменецким) предводителем.
Г. Сангушко действительно был встречен подольским дворянством в зале собрания с восторгом, но что касается высланной будто бы к нему на встречу в городе еврейской депутации, то такой депутации от еврейского общества не было, но являлось к нему несколько значительнейших купцов из евреев, не как депутованные от общества, а сами от себя и по приглашению самого господина Сангушко, для объяснений и переговоров по предмету составления общества для устройства удобнейшего судоходства по реке Днестру и раздачи акций по устройству железных дорог, в чем г. Сангушко принимает участие.
Точно также не было никакой депутации от еврейского общества и к г. Червинскому; если же ходили к нему в это время здешние купцы: Янкель Левензон, Ицко Крейз, Лейбиш Шапира, Шулим Бубес и Шпильберг просить не отказываться от занимаемой им должности Каменецкого уезда предводителя дворянства, то это они сделали единственно в видах личных своих интересов, так как они, имев дела с помещиками и не раз испытав уже благотворное вмешательство г. Червинского в их дела, желали, чтобы он остался на дальнейшее время предводителем и был им полезен в делах их.
Покончив с выборами, обращаюсь к другим вопросам.
Главнейший вопрос, разумеется, - продовольствие. С него и начну. Но и здесь немного утешительного. - Я писал уже в редакцию "Киевского телеграфа", что весна в настоящем году открылась у нас очень рано (15 марта было до 15º по R.) - самая теплая, тихая погода стояла постоянно; по временам перепадали благотворные дожди; всходы хлебов, после прекрасной и теплой осени, были чудесные, - цены на хлеб и другие съестные припасы начали было понижаться, - но, увы! несколько-недельная засуха среди лета ограничила надежды на большой урожай и он оказался посредственным, - травы везде почти выгорели и сена очень мало (менее прошлогоднего); цены высоки и на хлеб и на сено. (В следующем письме сообщу их.)
Осень в этом году, как и лето, была очень суха, нельзя было сделать своевременной запашки и посевов, а потому всходы хлебов не весьма утешительны - кроме этого бедствия к нам возвратилась и снова закопалась саранча! Поэтому самые тревожные мысли и ожидания занимают всех, - одна надежда на милосердие Господа! Но когда же и кто был ею обманут, если только искренно веровал и молился?!
Но беда, как говорят, никогда не приходит одна..., и я, к изложенному, должен присовокупить еще одну крайне неприятную новость. В июле месяце начался падеж скота и продолжается еще по сию пору - в уезде падеж очень велик. В селении Должке (в 3-х верстах от Каменца) пало более половины скота.
Но перейдем к более утешительному, а именно к вопросу об освобождении и устройстве крестьян.
По этому вопросу в настоящее время я могу сообщить весьма удовлетворительные сведения. Сначала это дело шло как-то плохо (как всякое новое дело); в некоторых местах губернии произошли даже недоразумения и неповиновение крестьян, которые надобно было прекратить и восстановить порядок; но благодаря кротости, религиозности, патриархальной простоте и искренности нравов наших добрых поселян, недоразумения эти и беспорядки, при благоразумной распорядительности и деятельности нашего начальника губернии - везде лично бывшего и вразумлявшего, весьма скоро и без особых затруднений прекращались всякие беспорядки. - Крестьяне сознали и почувствовали великую милость и заботливость о них правительства и во многих местах начали служить и молиться Господу Богу о здравии и благоденствии царя и августейшего дома; в некоторых местах благодарные крестьяне постановили в память своей свободы в известные дни совершать ежегодные молебные служения.
В настоящее время в Подольской губернии немного осталось мест, где бы не были введены еще уставные грамоты. (Цифры вам известны; они изложены в №80 "Киевского телеграфа"). - В следующей статье я напишу о наших увеселениях, публичных учреждениях, промышленности и заведениях города Каменца.
А. Недобыльский.
